Icy road, blinding dark,
Rolling hills in the distance,
Open wound, a painful scar –
Love has left its burning trademark.
Off the grid, out of bounds,
Further down into shadow,
Darkest day and whitest night,
In harm's way
We're chasing rainbows.
Giving Up The Ghost,
Giving Up The Ghost,
That's what hurts the most.
You sever all my heads,
You place them on your bed,
Some part of your great scheme
To vow me into silence.
Giving Up The Ghost,
Giving Up The Ghost,
That's what hurt the most.
Frozen lake soon will flow,
Frozen ground soon to follow,
But, hey, everything is in your head,
And what you killed is never dead.
Giving Up The Ghost,
Giving Up The Ghost
On what you loved the most.
On a coal-black sea, the sky's on fire,
Failed attempts at a funeral pyre,
Deep as dreams of dark desire
The flames are growing ever higher.
You sever all my heads,
You place them on your bed,
Some part of your great scheme
To vow me into silence.
Giving Up The Ghost,
Giving Up The Ghost,
That's what hurt the most.
Обледеневшая дорога, слепящая тьма,
Холмы вдалеке,
Открытая рана, болезненный шрам,
Любовь оставила своё пылающее клеймо.
Прочь от людей, за границы,
Дальше в тень,
Темнейший день и светлейшая ночь,
Опасной дорогой
Мы бежим за радугами.
Отказ от иллюзии,
Отказ от иллюзии —
Вот, что больнее всего.
Ты отрубаешь мне все головы,
Ты кладёшь их на свою постель,
Одна из частей твоего великого плана —
Заставить меня хранить молчание.
Отказ от иллюзии,
Отказ от иллюзии —
Вот, что больнее всего.
Замёрзшее озеро вскоре вновь потечёт,
Замёрзшая земля вскоре последует его примеру,
Но, эй, это всё у тебя в голове,
А то, что ты убила, никогда не умрёт.
Отказ от иллюзии,
Отказ от иллюзии
Того, что ты любил больше всего.
Над угольно-чёрным морем пылает небо —
Неудачные попытки разжечь погребальный костёр,
Глубокие, как мечты о тёмной страсти,
Языки пламени вздымаются ещё выше.
Ты отрубаешь мне все головы,
Ты кладёшь их на свою постель,
Одна из частей твоего великого плана —
Заставить меня хранить молчание.
Отказ от иллюзии,
Отказ от иллюзии —
Вот, что больнее всего.
